Поэзия Николая Стефановича
(1912-1979)

| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |

IY.

  
    О, тоска! Через тысячу лет
    Мы не сможем измерить души…
			               А.Блок

***
У зеркала какой-то странный способ:
В нем от стены до крайнего окна -
Вся комната, повернутая косо,
Обратной стороной повторена.

Налево стал диван с клоками пакли,
Направо - дверь, картина и комод...
- Душа моя безумная, не так ли,
Ты отражаешь всё наоборот?

28 февраля 1938


***
Когда еще я этот видел дворик,
Где снег размяк, разрушился, размок?
И так же был загадочен и горек
В сыром тумане мартовский дымок.

Пройдут столетья, спутаются даты,
И снова будет в памяти провал,
И тот же дворик, ветер горьковатый,
И кто-то вдруг припомнит, что когда-то
Он это всё уже переживал…


***
Когда всё спит, а месяц бледно-розов, -
Сквозь мрак и ночь, преградам вопреки,
Зовут куда-то дальних паровозов
Просторами промытые гудки.

Внезапный свист как ток прошел по нервам,
Всего, что чувствую, не передашь...
Быть может, этот зов услышал первым
Какой-то древний предок наш?

И в этот миг тоска его слепая
О вечном счастье в сказочном краю -
Тысячелетья вдруг пересекая,
Сквозь жизнь проносится мою.


***
Зрачками вдруг сверкнул раскосыми
Смертельным ужас чьих-то глаз,  -
Быть может, где-то под колесами
Внезапно жизнь оборвалась?

В изгнанье мечутся изгнанники,
И там, под гнетом темных сил,
Душа металась чья-то в панике
И по законам сверхмеханики
Я тот же ужас ощутил.


***
Конские гривы, Луны сиянье,
Потусторонняя лебеда...
Что это, призраки, марсиане?
Путь ниоткуда и в никуда?

Где я такие же видел тени,
Звезды,  продрогшие на ветру?
Или в беспамятстве, до рожденья,
Или увижу, когда умру…

***
Какой-то в памяти провал...
Ты помнишь лес, бурьян, болото, -
Но ты ли там существовал,
Или другой, быть может, кто-то?

Чей страх ты вспомнил? Детство чье?
Так сердце билось - не твое ли?
Где затерялся ты еще,  -
В чьей страсти, ревности и боли?

И вот ты наг, и сед, и слеп,
Но вдруг прозрел: дома и люди,
И кто-то едет на осле,
Припоминая всё, что будет.

Кричит петух сквозь гром и гул,
Кричит о трусости и сраме,
И небо кто-то зачеркнул
Тремя огромными крестами.

Куда-то в ночь, куда-то вниз
Летишь стремительно, как камень,  -
И вдруг, откуда ни возьмись,
Учебник, улица, экзамен...

Потом разлад, и перебой,
И неожиданно всплывает
Недавно слышанный тобой
Случайный разговор в трамвае.

Ты не ослеп и не оглох,
Но всё внезапно оборвалось.
Опять полынь, чертополох,
Опять беспамятство и хаос...

И вдруг - созвездий кутерьма,
Такое чье-то появленье,
Что храмы, горы и дома
Упали разом на колени.

Но здесь предел заветный тот,
Здесь та последняя граница,
Где жизнь и смерть уже не в счет,
Где каждый сразу всё поймет
И в каждом всё соединится.

<1930-е>


***
Связует всех единый жребий:
Лишь стоит ногу подвернуть -
И в тот же миг в Аддис-Абебе
От боли вскрикнет кто-нибудь.

Откуда взялся ужас оный,
Который вдруг во мне возник?
Не заблудился ли ребенок
В лесу дремучем в этот миг?

<1943 Пермь>


***
                        Я кончился...
                               Б. Пастернак

И облака, и блеск стрекоз,
И зноем пахнущая зелень,  -
Внезапно всё в тебе слилось,
Ты вновь един и беспределен.

Ты вездесущ, как божество,
Как небо солнечное, светел
И смерть не значит ничего
Исчезновенья своего
Ты, вероятно, не заметил.
1960(?)


***
Я как в гробу, я словно взаперти, -
Теснят углы и стены отовсюду,
И вырваться труднее, чем верблюду
Через ушко игольное пройти.

А в небе синем облако, спеша,
Летит куда-то вдаль, посол крылатый,
Я отпустил бы с ним тебя, душа,
Когда б, разбитая, лететь могла ты.

<1940>


***
Мы ничего сегодня не возвысим,
Мы ничего сегодня не вместим.
Здесь каждый двор суров и независим,
Здесь подворотни, ящики для писем,
Здесь лестницы, и мрак, и дождь, и дым.

Мы ничего не любим и не ценим,
И ночь опять дробится на куски,
Опять туманом стелется осенним
И кажется остаточным явленьем
Обиды чьей-то и тоски...


***
Громадный мир, запутанный и зыбкий,
Как обморок, бессвязен и угрюм.
Деревья существуют по ошибке
И облака блуждают наобум.

И не спасет химический анализ,
И страшно жить, и даже стебли трав,
Самих себя случайно осознав,
В рассудке бы, наверно, помешались.
12 мая 1946


***
И любится, и верится не очень,
И хлещет ливень, словно я бреду
Среди плевков, затрещин и пощечин,
Затормошен, запутан, заморочен,
И вновь земля в смятенье и в бреду.

Ищу чего-то самого простого.
Такой же ливень, судя по всему,
Бывал еще до Рождества Христова, -
Когда-нибудь всё повториться снова,
Но ничего я так и не пойму...

март 1977


***
Придет пора уснуть последним сном,
Кромешный мрак сомкнется надо мною
И превратятся в облачко сквозное
Дома, и дни, и ветви под окном, -

И страшно мне, что самое земное
Утрачу я - тоску о неземном...


***
Валерьяны снотворные капли,
Колыбельные капли дождя.
Схоронили, промокли, прозябли,
Оглянулись, домой уходя.

И осталось в холодной могиле
Только тело, чужое, ничье...
Слава Богу, что это зарыли
Не меня, а кого-то еще.

***
           Похоронят, зароют глубоко…
                                А.Блок

Я расползаюсь на клочки,
И плесень ежится сырая,
И сам с собою в дурачки
Теперь я мысленно играю.

И черви ползают, шурша,
И не откашлянуть мокроты,
И непонятно мне - на что ты
Могла надеяться, душа?

26 февраля 1941


***
В каких-то травах невысоких,
О плоть, покорно будешь ты
Струить разнузданные соки
Своей загробной тошноты.

Во тьме отчаянной и тесной,
Где только плесень и вода,
Ну что ты сделаешь тогда? -
И плоть ответила:
                                    - Воскресну!  

13 октября 1940



***
Зачем от замурованной золы
Седых осин осенние стволы
Хотят бежать с проклятого погоста,
И страх зудит, как терпкая короста,
Во все вползая щели и углы?

Зачем так много холода и мглы?
Не умирать - ведь это очень просто.


                 Ночь

Обшарпанный и неуклюжий,
Весь город кажется утопией,
Когда задумчивые лужи
С ночных домов снимают копии.

Когда делиться больше не с кем
Тревожным запахом жасмина,
А улиц некие отрезки
Ночуют в темных магазинах.

Как дым, летящий из трубы,
Над миром Путь простерся Млечный...
В такую ночь до жизни вечной,
Быть может, пять минут ходьбы.

<1938>


                   Рассвет

Вычертились четко окурки и жестянки
На брезгливой бледности тротуарных плит.
Сад отекший, заспанный - в насморке, в водянке,
Обморочно небо и дома тошнит.

Что-то есть бесполое в зябкости рассвета.
Потерял сознанье чахлый частокол.
Обнажились лестницы. Улицы раздеты.
Крик ворон разбуженных сух, как протокол.

В этот час все чувства залиты коллодием,
И томятся камни, и знобит сады -
Потому что с мира мутных глаз не сводит
Тот, носящий имя утренней звезды.


                    Утро

Сейчас в заборах ни одной доски
Не назовешь по-прежнему доскою,
И не уймешь крестящейся руки -
Так утренние улицы легки
И небо православное такое.

Познай же Бога, ясного насквозь,
Пока портфелям, тезисам и книжкам,
Пока вещам закрыть не удалось
Лицо Его, открывшееся слишком.

14 ноября 1942. Пермь
 


                      Полдень

Веет невидимым Китежем
В каждом овраге и кустике.
Полдень к стволам привяжите же,
Иначе снова упустите!

Час узнается двенадцатый
В поле по треску кузнечьему...
Тут бы всему и начаться-то,
Только начаться-то нечему.

10 сентября 1940. Мцири


***
Листва зашумит и отпрянет,
Деревья сомкнутся плотней...
Откуда такой темперамент
У звезд, резеды, тополей?

Загадочны травы и листья.
Всё замерло, шорох затих,
И чувствую, - здесь евхаристия,
И слышу: Твоя от Твоих...


***
Все звезды сад к себе привлёк,
И в радостном смятеньи
Ласкают старый флигелек
Ветвей косматых тени.

И вновь,  как сотни лет назад,
Дремучему туману
О чем-то листья шелестят...
Войду однажды в этот сад
И тоже вечным стану.


***
Осень синеет, избавив, очистив
Ветви в саду от изношенных листьев.

Флигель загадочен, неузнаваем.
Звезды столпились над темным сараем,

Не было так никогда и нигде, -
Будет, быть может, на Страшном Суде...

 ***
До чего ж характер
Труден и не прост
У слепых галактик,
У безумных звезд.

Мрачная эпоха,
Произвол планет...
Хорошо, что плохо,
Если Бога нет.


***
Мы в Бога не верим, но с каждым дыханьем
Когда же Его мы вдыхать перестанем?

В саду на тропинках и в чащах недобрых
Он солнечный Свой оставляет автограф.

Он тени сплетает прозрачнее кружев,
И мечутся птицы, Его обнаружив.

Он в сердце пророка, и малая мошка
Вмещает его же, но только немножко.

И если ее ты случайно раздавишь -
Ты Господа Бога на мошку убавишь.

12 сентября 1943. Пермь

***
Не знаю сам, зачем спешу к трамваю…
Мне холодно. Как порванную нить,
Я всё хочу себя соединить
И до конца на клочья разрываю.

Где ж Ты, Господь, как небо голубой?
Хотя в Тебя я верю и не очень,
Но, все-таки, когда я не с Тобой -
Тогда, как дым, я зыбок и непрочен.



***
Весть страшная, меня испепелив,
Была как бомбы водородной взрыв.
Погибло всё - дворы, закаты, вёсны,
Июль душистый, март великопостный.

С тех пор, как весть услышал роковую,
Я вообще уже не существую.
Зову тебя: откликнись, наконец, -
Поговорим, как с мертвецом мертвец...

март 1978


***
Еще один могильный холмик вырос...
А под землей, наверно, как всегда,
Свирепствует удушливая сырость
И шелестит загробная вода.

Я вижу ветви спутанные сосен,
Сквозного неба алую кайму...
Я в этот миг особенно серьезен,
И, может быть, я всё сейчас пойму.


***
Если в мир возвратятся усопшие,
А могилы растают, как дым, -
Воскресение это всеобщее
Нам покажется очень простым.

Ни архангелов белых, ни ладана,
Только встреча, и то второпях,
В переулке, нежданно-негаданно,
С тем, кого схоронили на днях...

Всё свершится совсем не торжественно,
Словно тут ни к чему торжество, -
Будет скромным второе пришествие,
Мы не сразу заметим его.


***
Казалось, душу исковеркаю,
И страшен груз, и нет пути,
Но крест сверкнул над старой церковью,
Во мгле невидимый почти.

А над церковного оградою
Летят большие облака,
И окрыляя вдруг, и радуя,
И ноша тяжкая легка...


      6 августа

         Шестое августа по старому -
         Преображение Господне.
                             Б.Пастернак

Отлогий склон горы остроконечной
Вдруг засверкал подобно серебру,
Чтоб озарить любую конуру,
Чтоб мертвый встал, чтоб выстоял увечный.

Чтоб всем на брачном встретиться пиру.
И, ветхую отбросив мишуру,
Земля в наряд оделась подвенечный.
Остаться здесь хотел бы каждый встречный,

Остаться здесь, раскинув по шатру
Себе, друзьям, апостолу Петру...
Поют сверчки и Путь мерцает Млечный.

И только я, бездушный, бессердечный,
Бесчувственный ко всякому добру -
Не вижу я сиянья жизни вечной.

<20 августа 1937>


6  декабря

Морозно, ветрено и голо,
Во всех мирах, в любом краю
Святую память, о Никола,
Сегодня празднуют твою.

И в этот час хвалы и славы,
При свете тающей свечи,
Как стать не темным, не лукавым,
Как не погибнуть - научи.

19 декабря 1937


   25 декабря

Быть может, мрак последний встретив,
Уже прикрученный к кресту,
Он вспомнил игры в Назарете,
Он вспомнил яслей теплоту.

И в мир, где пытки и распятья,
Не потому ль, не помня зла,
Его сегодня Богоматерь
Опять младенцем принесла?

12 ноября 1939 


   Пасхальная ночь

Нет, большего не жди и не проси:
Сегодня мир почти неузнаваем -
Ночные лужи, ветви над сараем,
И ангелы поют на небеси,
И все века мы вдруг соединяем,

Дворы, которым сна не превозмочь,
Свет фонарей, во мгле едва горящих,
Скамейки у ворот, почтовый ящик,
Вся эта потрясающая ночь -
Не просто ночь, но вечности образчик...


***
Как траурные ленты в юный локон,
Так в нашу жизнь потери вплетены,
И потому багровы язвы окон
На обморочном облике стены.

И страшно тем, которые больны,
И тошно тем, кто стал тягучим соком,
Струящимся по стеблям невысоким
Какой-нибудь шершавой белены.

Но мертвые в гробах воспалены,
И мечутся бациллы стрептококка,
Когда во тьме кромешной и глубокой
Срываемые рвутся пелены.

И узнают проснувшиеся травы
Твой легкий шаг, о, смертью смерть Поправый.

27 февраля 1945


***
Июньской ночи вкрадчивая нега,
Когда-то в детстве слышанный напев.
В степи туманной молится телега,
Оглобли к небу звездному воздев.

А про Того, Кого, казалось, нету -
Я понял здесь, на скошенном лугу,
Что каждой так Он двигает планетой,
Как я и бровью двинуть не могу.

Волшебно всё: кусты, солома, камень
И кровь, в моем стучащая виске,
И "Отче наш", пропетое сверчками
На непонятном людям языке.

В оглоблях, к небу звездному воздетых,
Тоска о всех просторах и планетах.

Август 1937 Тарасовка

| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |