Поэзия Николая Стефановича
(1912-1979)

| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |

СТИХОТВОРЕНИЯ
Москва, 1975
1.

       
                      Обновится, яко орляя, юность твоя…
***
Детство. Учат, лечат.
Игры. Небылицы,
Что по-человечьи
Говорят лисицы.

Книги, парты, глобус -
Означают: осень.
"Некто вышел, чтобы..."
Девять минус восемь.

Высчитано всеми ли:
"Двадцать метров ситца
Через сколько времени
Могут износиться?"

Я минуты лучшие
Прожил лишь вчерне...
- Медвежонок плюшевый!
Вспомни обо мне!

1931

***
Я помню дверь раскрытую, и даже,
Мне кажется, опять ее найду...
Крылатый ангел разве не тогда же
Играл со мной и прятался в саду?1

В лазури луж размякнув и размокнув,
Уже сквозной, уже лишенный сил -
Апрельский день, отсвечиваясь в окнах,
За трехэтажный флигель отступил.

А я, младенец, чем-то перепачкан,
А я, невзрачен, хил и невысок -
Совал миры в игрушечную тачку
И облака закапывал в песок.

И Сам Господь, Ему же нет предела,
Хранил медведя плюшевое тело.

17 января 1938


***
Очнешься вдруг на крайнем рубеже,
Вне всяких дат и возрастов... Упрямый
Последний луч цепляется за рамы,
Дробясь на стеклах, вилке и ноже.

А наверху, на пятом этаже
Играют хроматические гаммы,
И та же пыль, и отблеск тот же самый,
Когда-то мною виденный уже.

Мгновенье это, пахнущее хвоей,
Пронизанное светом, как кристалл, -
Оно во всех подробностях такое,
Каким его я в детстве потерял.

И на полу, на чайнике, на кресле
Горят огни, которые воскресли.

19 - 22 мая 1942. Пермь
 ***
Прятались, играя,
Жадно, горячо.
То, чем был вчера я,
Может быть, в сарае
Прячется еще?

Скрылось не в аллее ли?
Я не разберу.
Мы тогда затеяли
Скверную игру.

Тяжело и жалко...
По стене звеня,
Палка выручалка -
Выручи меня!

22 апреля 1937

***
Каждый луч сверкал на темных елях,
На кустах, как вечности печать.
Я любил, взлетая на качелях,
Облака косматые глотать.

Я не мог на лужи наглядеться,
На дворы, где вешали белье…
Только раз бывающее детство -
Да приидет царствие твое!

<1943>

***
Было из кубиков первое зодчество,
Прятанье в листья,  в подвалы, во тьму.
А уж теперь прибавляют отчество
Многие к имени моему.

Пусть я забыл о приятеле плюшевом,
Пусть на последнем вишу волоске -
Так же мелькает на райском песке
Тень колеса и ребенка бегущего.

1 сентября 1939-2 октября 1940

***
Доска качнется - и летим      
Навстречу небу, крышам, соснам…
Велосипед был трехколесным,
А сад - огромным и густым.

Пришел я, душу исковеркав,
К последней грани, к рубежу,
Но в детство раннее вхожу,
Как входят в праздничную церковь,


***
Если женщина взглядом прикажет;
Непременно остаться вдвоем -    
Затоскуешь о чем-то сейчас же,
Вероятно, о детстве своем…

Ведь не надо ни бури звериной,
Ни двуспальной, густой духоты,
Чтобы сделаться собственным сыном,
Чтоб начаться с исходной черты.

Чтоб в стремительном, праздничном марше
Сквозь года пронестись налегке,
Чтоб шуметь, и не слушаться старших,
И квадраты чертить на песке.

Чтоб, веревки горячие стиснув,
На качелях дощатых опять -
В то же небо и ныне, и присно,
И во веки веков улетать.

18 марта 1942  Пермь

***
Кто в детство невозвратное не вхож,
Тому не пережить его утраты:
Всё, что казалось вечностью когда-то,
Трагически погибло ни за грош...

Но детство ты по запаху найдешь, -
У детства запах терпкий, горьковатый,
На песню он, на музыку похож,
В нем все перемешались ароматы, -

Полыни, ветра, оттепели, мяты,
В нем первых звезд застенчивая дрожь,
Он где-то в бесконечности, и всё ж
Отмечен он всегда конкретной датой.

Я собственного детства завсегдатай,
Мне взрослым притворяться невтерпеж...

***
Я, вероятно, очень стар,
Но, как и в детстве - у балкона
Повис задумчивый комар
На нитке собственного звона.

И то же всё до мелочей,
До каждой трещины на блюдце…
Когда я слышу: "Мальчик! Эй!" -
Я не могу не оглянуться.

<1943 Пермь>

***
Бессонница, хандра, неврастения,
А были дни, когда за пядью пядь.
В саду сквозном тропинки золотые
Пытался ты на обруч намотать.

Через гроба и собственную проседь,
Через тоску - горячею лаптой
Ужели ты не в силах перебросить
В родное детство мячик золотой?

Ужель забыл, как пахла сеновалом
Со звездами таинственная связь?
А детство здесь, оно не миновало
И не прошло, минувшим становясь,

Но сделалось невидимым, как Китеж,
И ты его поэтому не видишь.

5 мая 1942. Пермь

***
Был я когда-то втрое короче... 
Душу мне судорогой сводя,
Тачкой игрушечной и совочком
Пахнут заборы после дождя.

Сброшу, стряхну осторожности робкой,
Косности, старости груз, -
И, наконец-то, Стёпкой-Растрёпкой
В детской кроватке очнусь.

<1938>


***
Кто сиял надо мной,  херувима чудесней,
Как молитвы твердя колыбельные песни?

Что я углем чертил,  необученный грамоте, 
Разве это уже недоступно для памяти?

Садик наш зарастал рыжеватой щетиной.
На бульвар выходило окно из гостиной.

Были душны дворы, где мы в прятки играли,
Я считаю года, - мне искать не пора ли?

Пусть и жизнь пролетит, и столетья промчатся, -
Все равно, я сюда прибегу выручаться…

***
Каждый запах здесь едок и горек,
На веревках привольно белью.
Почему я люблю этот дворик,
Эти листья и окна люблю?

И чердак, заколоченный жестью,
Даже мусора пеструю смесь...
Или детства второе пришествие
Ожидается именно здесь?

27 февраля 1943. Пермь 


***
Просто дворик, а сколько трагедий.
Просто флигель, забор и подвал...
На качелях дощатых медведя
Здесь когда-то подросток качал.

Перестань надрываться и охать!
Всё, что в сердце таишь взаперти -
И обиды, и страсти, и похоть -
Ты в единый порыв преврати.

Пред тобой - неприступные грани
И твердыни, простертые ввысь…
Хоть с молитвой, хоть с бешеной бранью -
Все равно, одолей и прорвись.

Здесь поддержки не жди ниоткуда,
Здесь никто не протянет руки,
Здесь безумье и ставка на чудо
Абсолютно всему вопреки.

Словно с миром впервые знакомясь,
Надо в детство, как в бездну, упасть, -
И почувствуешь вдруг невесомость,
И окончится времени власть.

И появится тот же подросток,
И на тех же качелях медведь...
Это всё потрясающе просто,
Надо только желать и посметь.

***
Мы прятались, в саду желтела осень...
Прошли года, но миг минувший цел,
И мячик тот, что я тогда подбросил,
Еще упасть на землю не успел.

Еще лучи на той же спинке стула,
И, может быть, вбегая в этот сад,
Ту бабочку, что только что вспорхнула,
Вспугнули мы сто тысяч лет назад.

10 сентября 1942. Пермь

***
Я одряхлел, быть может, я кончаюсь,
Как звон струны, внезапно оборвусь, -
Но полетит опять куда-то аист 
Сквозь ночь сырую, терпкую на вкус.

И снова детство, булочная, школа,
Косые царства чердаков и крыш,
Желаний первых жгучая крамола,
Которую ничто не побороло,
Которую ничем не укротишь…

И вновь антракт и смена декораций,
И вновь искать связующую нить,
И тем же звездам снова загораться…
Есть многое на свете, друг Горацио,
Есть даже то, чего не может быть.

| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |